sudenko

Именно поэтому второй десяток лет любое упоминание о том, что гибель детей Беслана — в том числе, на совести российских властей, вызывает в Кремле истерику. Вот и сейчас она последовала — с заявлением о несогласии и намерением оспаривать…

Помните? «Мы не встанем на колени», «мы не будем вести переговоры с террористами», и так далее и тому подобное. Тех, кто мог бы вести эти переговоры, к ним не допустили. Потому что их успех и спасение детей не позволили бы поддержать имидж непреклонного лидера страны, не идущего ни на какие переговоры и уступки.

Результат известен. Ничего страшнее в жизни не видел (кроме, наверное, детского зала в Яд-Вашеме), чем фотографии детей Беслана, которые много лет в начале сентября устанавливают на Малой Садовой.

Только один человек мог запретить вести переговоры.

Только один человек мог приказать начать штурм, когда школу обстреливали из огнеметов и танков.

Главное пятно — на его совести.

Если она у него вообще есть.

И если там еще есть место, свободное от пятен."
http://www.ixtc.org/2017/04/blog-borisa-vishnevskogo-nichego-strashnee-v-zhizni-ya-ne-videl/