Сюда переезжает Военная коллегия Верховного суда СССР. Возможно, при выборе места учитывается и близость Лубянки — о подземных ходах между этими зданиями рассказывают многие мемуары.
Только с 1 октября 1936 по 30 ноября 1938 года здесь приговорят к расстрелу 31 тысячу 456 человек (к лишению свободы еще 6857).
Все происходило без адвокатов и свидетелей. Никаких обжалований приговора, ни ходатайств о помиловании.
Смертные приговоры приводились в исполнение немедленно. В течение часа или суток. Заседания шли 10–15 минут.
Протокол в двадцать строчек, заслушивание, коллегия удаляется, коллегия возвращается и всё — приговор.
В случае расстрела родственникам сообщалось: десять лет лагерей без права переписки.
Военная коллегия в эти годы — центральное звено механизма репрессий.
Именно на Никольской, 23 к расстрелу приговорят Бабеля, Пильняка, Мейерхольда, Тухачевского, Бухарина, Зиновьева, Каменева, Рыкова. И еще 25 союзных наркомов и 19 республиканских, 13 командармов, 43 комкоров, 85 комбригов, 100 самых известных профессоров, 300 директоров ведущих предприятий. И отцам Майи Плисецкой, Ольги Аросевой, Александра Збруева здесь вынесут смертный приговор.
Военная коллегия — всего лишь исполнитель решений НКВД, воли Сталина и Политбюро. Списки лиц подлежащих суду Военной коллегии ВС СССР подписывает лично Сталин и члены Политбюро. Таких списков известно 383.
На бланке Военной коллегии комендант пишет направления в крематорий «на сожжение расстрелянных». Трупы складывают в патронные ящики и на крытых машинах отправляют в крематорий Донского монастыря.
В 90-е годы прошлого века в подвалах Расстрельного Дома на стенах еще видели следы от пуль и гильз...
В 50-х годах прошлого века Военная коллегия передала этот Дом Московскому городскому военкомату, который располагался здесь до середины нулевых. А потом он оказался в ведении одной из дочерних структур Банка Москвы. Едва вступив во владение, эта дочерняя структура решила снести историческое здание и построить здесь развлекательный комплекс.
Расстрельные подвалы собирались заменить подземной парковкой, двор-колодец, где грузили в «воронки» осужденных, — зимним садом...
С одной стороны — президент России Владимир Путин. А с другой стороны — этот безымянный владелец. И кто побеждает? Владелец.
Вот появляется распоряжение президента Путина от 01.12. 2012 года, и во исполнение этого распоряжения рабочей группой по увековечиванию памяти жертв политических репрессий принимается проект концепции Федеральной программы. В эту программу включено создание единой музейно-мемориальной инфраструктуры Москвы. А проектом этим предполагается создание мемориального музея «Расстрельный Дом». И согласовано все это с администрацией президента, советом по развитию гражданского общества и правам человека, а также постоянной межведомственной комиссией правительства Москвы по восстановлению прав жертв политических репрессий.
И что?
А ничего.
Владелец Дома на Никольской, 23 бывший депутат Госдумы Слипенчук, за много лет так ничего хорошего не сделав для этого здания, скрывается от журналистов, ведет себя нагло и по-хамски. Игнорирует распоряжение президента, и откровенно плюет на общественность...
...борьба общественности Москвы за то, чтобы Дом на Никольской, 23 стал музеем, началась не с середины нулевых, а гораздо раньше: с конца 80-х годов прошлого века. То есть 30 лет тому назад!..
Слипенчук на глаза никому не показывался. Даже мэру (на тот момент врио) Собянину. Прятался за представителя.
Точно так же ведет себя и новый собственник Расстрельного Дома Владимир Давиди.
Сначала Давиди уходил в несознанку: ничего о прошлом Дома не знаю. Ему передали историческую справку. В справке самым подробным образом описали все: и про каменные палаты XVII века, и про расстрелы. Давиди не отреагировал никак.
Много раз музейщики хотели встретиться с Давиди. Не удалось. С журналистами Давиди тоже никак не общается.
Последние его какие-то комментарии на тему (нет, конечно, не Расстрельного Дома!) своего парфюмерного бизнеса были в РБК в 2016 году...
В 2014-м мэрия Москвы пообещала выкупить Расстрельный Дом в собственность города и открыть там филиал Музея истории ГУЛАГа. Но тогдашний владелец — напомню Слипенчук — заломил цену в два раза выше рыночной. А тут еще начался кризис… Короче, в мэрии сказали, что покупку этого здания не потянут.
И вот в 2016 году стало известно, что Дом продали Владимиру Давиди.
https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/07/19/77223-shanel-37
ВЕХИ БОЛЬШОГО ПУТИ
https://www.respnews.ru/news/specreportazh/temnoe-proshloe-mihaila-slipenchuka
"...Во время учебы Слипенчук несколько раз съездил в Европу, где провернул первую сделку — продал в Париже по $25 за штуку привезенные из России 40 банок черной икры (они обошлись ему $2 за банку). Следующий бизнес, как говорит бизнесмен, был для него самым тяжелым в прямом и переносном смысле. Он покупал за $50 собранный в Новгороде телевизор "Садко" с японской лучевой трубкой, весивший 30 кг, вез его на поезде в Москву и продавал в общежитии МГУ за $100..."...
"...В 2010 году
О пешеходах трогательная забота извиняет беспамятного идиота?
Торгаши-барыги дом в стиле 'Сталинское растрелли' из рук выпускать не захотели?..
